8 Это время нужды

«Это время нужды», глава 8 книги Святые: История Церкви Иисуса Христа в последние дни, том 2, Никакая грешная рука, 1846–1893 гг. (2019 г.)

Глава 8: «Это время нужды»

Глава 8

Это время нужды

Изображение

улей

Луиза Пратт и ее дочери прибыли в Долину Соленого озера днем 20 сентября 1848 года вместе с отрядом Бригама Янга. Все утро они думали о том, как будут есть свежие овощи в земле обетованной, и, наконец, после того как старые друзья поприветствовали их и пожали им руки, они сели, чтобы полакомиться кукурузой, собранной в долине.

Поскольку отряд Эддисона еще не прибыл из Калифорнии, Мэри Роджерс, жена человека, который помогал Луизе в Уинтер-Куортерс, пригласила ее семью остановиться у нее. Луиза знала Мэри не очень хорошо, но с радостью приняла ее приглашение. Мэри должна была скоро родить, поэтому у Луизы и ее дочерей, пока они ожидали прибытия Эддисона, была возможность помочь ей и отблагодарить Мэри за проявленную к их семье доброту.

Шли дни, а Эддисона все не было. Мэри уже родила, и Луиза днем и ночью заботилась о ней и ребенке. Затем, 27 сентября, в город въехали несколько ветеранов Мормонского батальона и сообщили, что Эддисону остался один дневной переход. Девочки были в восторге. «Мне говорят, что у меня есть отец, но я его не знаю, – сказала восьмилетняя Энн подругам. – Разве это не странно иметь отца и не знать его?»

Следующее утро было светлым и ясным, и Луиза отправилась в повозку, чтобы одеться для воссоединения¹. Пока 16-летняя Эллен, согнувшись в три погибели, мыла пол дома у Роджерсов, в хижину вошел друг семьи. «Эллен, – сказал он, – вот твой отец».

Когда в комнату вошел суровый, загоревший до черноты человек, Эллен вскочила на ноги. «О, папа, – сказала она, беря его за руки, – ты пришел?» После пяти лет разлуки она едва узнала его.

Вскоре в комнату вбежали Фрэнсис и Лоис, и их очень удивила неопрятная внешность Эддисона. Они позвали Энн, которая играла на улице. Она вошла в хижину, с опаской посматривая на Эддисона и держа руки за спиной. «Это папа», – сказала одна из сестер. Они попытались уговорить Энн пожать ему руку, но она выбежала из комнаты.

«Это не он!» – прокричала она².

Вскоре вошла Луиза и увидела изможденное в путешествии лицо Эддисона. Он был словно незнакомец, и она едва могла найти, что сказать. Когда она поняла, насколько изменилась ее семья в его отсутствие, ее охватила грусть. Ничто, за исключением созидания Царства Божьего, подумала она, не могло служить оправданием такого долгого расставания³.

Эмоции захлестнули и Эддисона. Его дочери уже были не такими маленькими, какими он их помнил – особенно Энн, которой было три года на момент его отъезда. Голос Луизы изменился из-за того, что она потеряла зубы, заболев цингой в Уинтер-Куортерс. Эддисон чувствовал себя чужаком и очень хотел заново познакомиться со своей семьей.

К следующему утру Энн все еще ничего не сказала Эддисону, поэтому он привел ее к своей повозке, открыл сундук и сложил рядом с ней в кучу различные ракушки и другие диковины. Когда он клал какую-то вещь, то рассказывал ей, откуда она, и говорил, что выбрал эту вещь именно для нее. Затем он высыпал поверх этой кучи разные леденцы, изюм и другие конфеты со вкусом корицы.

«Теперь ты веришь, что я твой отец?» – спросил он.

Энн посмотрела на подарки и затем снова на него. «Да!» – радостно ответила она⁴.

В следующем месяце Оливер Каудери взошел на кафедру, чтобы обратиться к Святым на конференции недалеко от Кейнсвилля, что на восточном берегу Миссури. Он не узнал многих из присутствовавших. После того как он покинул Церковь десять лет назад, она стала довольно быстро расти. Его зять, Финеас Янг, был одним из немногих, кого он знал на конференции.

Отчасти именно решимость Финеаса побудила Оливера встретиться со Святыми в поселениях у Миссури⁵. Но Оливер также пришел к выводу, что у новой церкви Дэвида Уитмера не было надлежащей власти. Священство было в Церкви Иисуса Христа Святых последних дней.

Рядом с Оливером за кафедрой сидел Орсон Хайд, председательствующий Апостол в Кейнсвилле. Почти 14 лет назад Оливер посвятил Орсона в качестве одного из первых Апостолов в последние дни. Подобно Оливеру, Орсон также оставил Церковь в Миссури, но вскоре вернулся и при личной встрече примирился с Джозефом Смитом⁶.

Собравшись с мыслями, Оливер обратился к Святым. «Меня зовут Каудери, Оливер Каудери, – сказал он. – Я написал своим пером всю Книгу Мормона, за исключением нескольких страниц, когда она сходила с уст Пророка, а он переводил ее даром и силой Бога». Он свидетельствовал о том, что Книга Мормона истинна и что в ней содержатся принципы спасения. «Если вы будете руководствоваться ее светом и повиноваться ее наставлениям, – провозгласил он, – то обретете спасение в вечном Царстве Божьем».

Затем он говорил о восстановлении священства и пророческом призвании Джозефа Смита. «Это святое священство мы даровали многим, – свидетельствовал он, – и оно такое же правильное и полномочное, как если бы Сам Бог даровал его лично»⁷.

Выступая перед Святыми, Оливер очень хотел вновь обрести благословения священства в своей жизни. Он понимал, что не будет занимать в Церкви ту же должность, что раньше, но это было неважно. Он хотел вновь креститься и быть снова принятым в качестве смиренного члена Церкви Иисуса Христа.

Через две недели после конференции Оливер встретился с руководителями Церкви в бревенчатом табернакле в Кейнсвилле. «Несколько лет я был отделен от вас, – признал он. – Теперь я хочу вернуться». Он знал, что крещение является дверью в Царство Божье, и хотел войти в него. «Я чувствую, что могу с достоинством вернуться», – сказал он.

Однако некоторые сомневались в искренности Оливера. Им он ответил: «Мое возвращение и смиренная просьба стать членом Церкви, войдя через эту дверь, покрывает все. Я признаю эту власть».

Орсон Хайд вынес решение на голосование. «Предлагается, – сказал он, – принять брата Оливера через крещение и забыть все старое».

Мужчины единогласно проголосовали в пользу Оливера. Неделю спустя Орсон крестил его, вновь поприветствовав как члена паствы⁸.

Тем временем по городам и поселениям во всем мире, подобно пожару, стали распространяться слухи о золоте в Калифорнии, уводя людей, жаждавших легкого обогащения, далеко от их домов, работы и семьи. Осенью 1848 года тысячи людей, многие из которых были юношами, наводнили побережье Калифорнии в надежде разбогатеть⁹.

Зная, что золото станет искушением для обедневших Святых, Бригам Янг поднял этот вопрос вскоре после прибытия в Солт-Лейк-Сити. «Если мы отправимся в Сан-Франциско и будем выкапывать золотые самородки, – сказал он Святым, – это погубит нас». Он призвал их оставаться в земле, которую дал им Господь. «Разговоры о том, чтобы покинуть эту долину ради чего бы то ни было, – сказал он, – подобны уксусу, пролитому на мои глаза»¹⁰.

Полный решимости оставаться в долине во что бы то ни стало, Бригам начал приводить Церковь и город в порядок. На октябрьской конференции 1848 года Святые вновь поддержали его, Хибера Кимбалла и Уилларда Ричардса в качестве Первого Президентства Церкви¹¹. Вскоре он повторно созвал Совет пятидесяти для управления городом, пока Святые подавали прошение в конгресс Соединенных Штатов Америки установить в этой местности территориальное правительство.

Как часть соглашения, завершившего недавнюю войну с Мексикой, Соединенные Штаты Америки получили ее северные территории. Вскоре поселенцы и политики стали с нетерпением строить планы по формированию на этой земле новых территорий и штатов, особо не заботясь о положении проживающих на ней аборигенов или бывших граждан Мексики.

Желая, чтобы у Святых была свобода управлять собой самим, Бригам и другие руководители Церкви надеялись организовать такую территорию в регионе Большого Бассейна. Однако это влекло за собой некоторые риски. В отличие от штатов, в которых жителям даровалось право избирать собственных руководителей, для территорий некоторых наиболее важных представителей власти избирал президент Соединенных Штатов Америки. Если президент назначит тех, кто будет враждебно относиться к Церкви, Святые могут вновь столкнуться с гонениями¹².

Той зимой Совет пятидесяти регулярно собирался для обсуждения нужд Святых и составления прошения для конгресса. Предлагаемая ими территория охватывала бо́льшую часть Большого Бассейна и часть южного побережья Калифорнии. Это был большой региона, в котором было достаточно места для новых поселений и океанского порта, который содействовал бы собиранию. Святые назвали предлагаемую территорию «Дезерет» в честь слова из Книги Мормона, означающего «медоносная пчела», символа усердного труда, трудолюбия и взаимодействия¹³.

Совет подал прошение в конгресс в январе, когда в Долине Соленого озера стояла холодная зима¹⁴. В некоторых местах выпало до метра снега и гулял пронизывающий до костей ветер. Из-за глубокого снега в горах стало труднее собирать дрова. Запасы зерна вновь были на исходе, и скот умирал от голода и холода. Казалось, что некоторые Святые выживают благодаря одной только вере. Другие снова начали говорить о том, чтобы отправиться в более теплый климат к приискам в Калифорнии – с благословения Первого Президентства или без него¹⁵.

25 февраля 1849 года Бригам пророчествовал, что Святые, которые останутся, будут процветать и построят преуспевающие поселения. «Бог показал мне, что это именно то место, где должен поселиться Его народ, – свидетельствовал он. – Он смягчит природный климат ради блага Своих Святых. Он уменьшит силу мороза и исцелит бесплодие почвы, и благодаря этому земля сможет стать плодоносной».

Сейчас совсем не время заниматься золотоискательством, сказал Бригам Святым. «Наш долг – проповедовать Евангелие, собирать Израиль, платить десятину и строить храмы», – подчеркнул он. Богатство придет позже.

«Больше всего опасений у меня вызывает мысль о том, – сказал он, – что люди, поселившиеся в этой местности, разбогатеют, забудут Бога и Его народ, разжиреют, уйдут из Церкви и отправятся в ад»¹⁶.

«Меня не беспокоит ваша бедность», – согласился вскоре в своей проповеди перед Святыми Хибер Кимбалл. Он пророчествовал о том, что товары в долине скоро станут дешевле, чем в больших городах на востоке США. «Если вы будете верны, – пообещал он, – каждое желание вашего сердца будет исполнено»¹⁷.

Той зимой 28-летняя Элиза Партридж Лайман жила в небольшой бревенчатой комнате в форте вместе с новорожденным сыном, овдовевшей матерью Лидией, сестрами Эмили, Кэролайн и Лидией, братом Эдвардом Партриджем-младшим и иногда с мужем, Апостолом Амасой Лайманом, который проводил время либо с ней, либо со своими другими женами. Вместе с ней в этой комнате также жил девятилетний Фрэнсис Лайман, старший сын Амасы от его первой жены Луизы Тэннер, поскольку посещал школу, находящуюся в форте¹⁸.

Около четырех тысяч Святых поселились в долине, и многие из них все еще жили в повозках и палатках¹⁹. Комната Элизы служила убежищем от пронзительных ветров, даже когда во время дождя или снега протекала крыша. Но она не могла защитить от болезней и голода. В тот период времени сын и брат Элизы заболели коклюшем, и семейные запасы еды уменьшались с каждым днем²⁰.

Недостаток провизии затронул всех, и Святым приходилось ограничить рацион, если они хотели пережить эту зиму. Члены племени тимпаногос (относящиеся к ютам), их соседи в Долине Юты неподалеку, также голодали. Прибытие Святых истощило природные ресурсы в той местности, особенно в районах промысла рыбы, где племя тимпаногос добывало себе пропитание. Хотя Святые и члены этого племени старались поддерживать хорошие отношения, некоторые индейцы вскоре начали нападать на скот Святых, чтобы утолить свой голод²¹. Желая жить в мире, Бригам призвал Святых не искать отмщения и вместо этого стараться проповедовать индейцам Евангелие²².

Сводный брат Элизы, Оливер Хантингтон, иногда выступал в роли переводчика и разведчика среди ютов. Нападения продолжались, и Литтл-Чиф (Маленький Вождь), глава племени тимпаногос, попросил Оливера и Бригама наказать налетчиков, прежде чем их действия обратят Святых против его народа. В итоге Бригам отправил Оливера и вооруженный отряд в Долину Юты, чтобы остановить их.

С помощью Маленького Вождя отряд выследил группу налетчиков, окружил их и приказал сдаться. Те отказались и вместо этого напали на отряд. В перестрелке отряд убил четырех налетчиков²³.

После этого нападения прекратились, но голод и недостаток провизии сохранились. «Сегодня мы использовали последнюю муку, и у нас нет никакой возможности найти еще до урожая», – написала Элиза в дневнике 8 апреля. Приблизительно в это же время Первое Президентство призвало ее мужа на миссию в Сан-Франциско курировать небольшие приходы в Калифорнии и собирать десятину. После этого он должен был привести осенью в долину отряд калифорнийских Святых²⁴.

Амаса уехал пять дней спустя, и ему так и не удалось купить муки для своей семьи. 19 апреля Элиза и некоторые члены ее семьи покинули форт и поселились в палатках и повозках на городском участке. Она изготавливала свечки и продавала их за кукурузу и другие продукты, которые разделяла между членами большой семьи Лайманов²⁵.

Другие люди также помогали ей. Ее сестра Эмили, которая была женой Бригама Янга, принесла для ее семьи семь килограммов муки после того, как Бригам услышал, что у них закончился хлеб. 25 апреля Джейн Мэннинг Джеймс, знавшая Элизу и Эмили, когда сестры еще жили в Мэншн-хаусе в Наву, будучи полигамными женами Джозефа Смита, отдала Элизе килограмм муки – половину того, что было у нее самой²⁶.

Элиза продолжала изготавливать свечки, разбила сад и посадила на своем участке фруктовые деревья. Ветер и бураны свирепствовали в долине вплоть до мая, и однажды, когда Элиза навещала маму, ее палатка сгорела, но к концу месяца она обрела надежду в созревающих полях Святых.

«Увидела колосок пшеницы, – написала она в дневнике, – который вселяет надежду в это время нужды»²⁷.

Всю суровую зиму 1848–1849 годов Луиза Пратт наблюдала за тем, как ее муж с трудом старается привыкнуть к жизни после миссии. Пока его не было, в Церкви многое изменилось. Святые получили храмовое облечение, приняли учение о вечном браке и возвышении и вступили в новые заветные отношения с Богом и друг с другом. Многоженство, которое практиковалось среди Святых негласным образом, также было в новинку для Эддисона²⁸.

Иногда он не соглашался с Луизой относительно этих недавно явленных принципов. Что было хорошо знакомо ей, казалось необычным для него. Его также беспокоил тот факт, что Святые в долине не так строго внимали данным в Слове Мудрости предостережениям в отношении горячих напитков и табака. И все же Луиза была счастлива, что он дома. Он вместе с семьей посещал воскресные собрания и служил в качестве президента своего Кворума Семидесяти²⁹.

Пратты провели зиму в форте. Сестра и зять Луизы, Кэролайн и Джонатан Кросби, жили с ними, пока не переехали в собственный дом. Эддисон работал, чтобы обеспечить свою семью, и давал уроки таитянского языка будущим миссионерам³⁰.

Когда пришла весна, Первое Президентство и Кворум Двенадцати Апостолов призвали Эддисона и его семью на острова Тихого океана вместе с одиннадцатью другими миссионерами, включая шесть семей. Пратты были рады отправиться на миссию и приготовились уехать после осеннего урожая. 21 июля Эддисон получил облечение на вершине Пика знамени, который руководители Церкви посвятили для этой цели за неимением храма. После этого семья начала избавляться от ненужных им вещей и имущества³¹.

Тем временем тысячи золотоискателей из восточных штатов преодолевали Скалистые горы на пути в Калифорнию. Вскоре Солт-Лейк-Сити стал их излюбленным местом для отдыха и пополнения припасов, после чего они продолжали свой путь на прииски. Большинство золотоискателей были молодыми фермерами, разнорабочими или торговцами. Многие из них никогда не бывали далеко от дома, не говоря уже о пересечении целого континента³².

Их приход намного раньше исполнил пророчество Хибера Кимбалла, чем кто-либо ожидал³³. У золотоискателей были мука, сахар, различные продукты, обувь, одежда, ткани и инструменты. Страшно соскучившись по свежим овощам и нуждаясь в более легких повозках и вьючных животных, многие из золотоискателей останавливались у форта для обмена. Они часто продавали Святым дефицитные вещи по выгодным ценам. Иногда они просто выбрасывали или отдавали то, что уставали нести³⁴.

Золотоискатели способствовали росту экономики Солт-Лейк-Сити, но также истощали пастбища между Соленым озером и Калифорнией, из-за чего путешествия по суше в конце года были почти невозможны. Кроме того, ходили рассказы о том, что на путешественников нападали разбойники, поэтому для семей дорога была небезопасной³⁵. Эти рассказы не пугали Луизу, но Бригам беспокоился о безопасности семей, отправляющихся в путь, и вскоре руководители Церкви решили отправить Эддисона без Луизы и детей.

Семья была убита горем. «Папа не будет в безопасности, – настаивала Фрэнсис. – Разбойники скорее ограбят одиночку и заберут у него упряжку, чем если бы с ним была его семья».

«Бедное дитя, – сказала Луиза, – ты мало что знаешь о разбойниках».

Луиза понимала, что Евангелие требует жертв, и, если кто-то спрашивал ее, она говорила, что с готовностью отпускает Эддисона. Но она считала, что нельзя было разделять ее семью лишь через год после ее воссоединения³⁶.

Бригам планировал отложить миссию до весны, когда пастбища смогут прокормить скот и на пути будет меньше золотоискателей. Однако той осенью через Солт-Лейк-Сити проходил целый обоз, и люди наняли капитана Джефферсона Ханта, ветерана Мормонского батальона, провести их в безопасности в Калифорнию по плохо изведанному маршруту в сторону юго-запада. Узнав об этом, Бригам попросил Эддисона и двух миссионеров отправиться с ними, чтобы помочь капитану Ханту, и затем, когда они достигнут Калифорнии, отплыть на острова³⁷.

Луиза почувствовала, будто Небеса с Землей были против нее. Они с Эддисоном совсем мало разговаривали друг с другом. Когда она была одна, то молилась, откровенно выражая Богу свое горе и боль. «Закончатся ли когда-нибудь мои страдания?» – причитала она³⁸.

В тот день, когда Эддисон покинул долину, Луиза и Эллен проводили его до места разбивки лагеря и остались там на ночь. Утром он благословил их, и они распрощались. Хотя Луиза много недель страшно боялась этого расставания, на обратном пути в форт она почувствовала утешение, и на сердце у нее стало спокойно, чего она давно не испытывала³⁹.