«Бо́льшая необходимость в единстве», глава 43 книги Святые: История Церкви Иисуса Христа в последние дни, том 2, Никакая грешная рука, 1846–1893 гг. (2020 г.)
Глава 43: «Бо́льшая необходимость в единстве»
Глава 43
Бо́льшая необходимость в единстве
В сентябре 1892 года Фрэнсис Лайман и Антон Лунд прибыли в Сент-Джордж, Юта. В течение нескольких недель два Апостола навещали приходы и наставляли Святых по всей центральной и южной Юте. Строительство храма в Солт-Лейк-Сити близилось к завершению, и Первое Президентство и Кворум Двенадцати начали призывать Святых к большему единству. Но вместо того чтобы увидеть гармонию и благоволение в своих путешествиях, Фрэнсис и Антон часто замечали, что приходы и небольшие приходы погрязли в раздорах. И Сент-Джордж не был исключением1.
Бо́льшая часть их разногласий была обусловлена политикой. Десятилетиями Святые в Юте голосовали за местных кандидатов от Народной партии, в которую входили в основном члены Церкви. Но в 1891 году руководители Церкви распустили эту партию и призвали Святых присоединиться либо к Демократической партии, либо к Республиканской. Эти две партии оказывали наибольшее влияние на политическую жизнь США. Руководители надеялись на то, что бо́льшая доля политического плюрализма среди Святых может повысить их влияние на местных выборах и в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия. Они также полагали, что плюрализм поможет Церкви достичь таких целей, как получение Ютой статуса штата, а также всеобщей амнистии для Святых, вступивших в полигамные браки до издания Манифеста2.
Но сейчас Святые впервые оказались втянуты в ожесточенные споры друг с другом, связанные с различающимися политическими взглядами3. Эти распри беспокоили Уилфорда Вудраффа, и на апрельской Генеральной конференции 1892 года он призвал Святых прекратить препирательства.
«Каждый человек – Пророки, Апостолы, Святые и грешники – обладает таким же правом на собственные политические убеждения, как и на свои религиозные, – провозгласил Уилфорд. – Перестаньте бросаться друг в друга грязью, осыпать друг друга бранью и нести ахинею из-за тех или иных различий в политических вопросах».
«Этот дух приведет нас к гибели», – предупредил он4.
В Сент-Джордже, как и в других местах, большинство Святых считали, что должны присоединиться к Демократической партии, поскольку Республиканская партия нередко возглавляла антиполигамное движение, направленное против Церкви. Во многих поселениях преобладало мнение о том, что хороший Святой последних дней никогда не может быть республиканцем5.
Уилфорд Вудрафф и другие руководители Церкви хотели бросить вызов этой точке зрения. Это было особенно важно, поскольку в то время правительство США состояло из республиканцев6. Узнав побольше о ситуации в Сент-Джордже, Антон и Фрэнсис захотели помочь Святым понять, что они могут иметь разные политические взгляды, не вызывая внутри Церкви ожесточенности или разделения.
Во время дневного собрания священства Фрэнсис напомнил мужчинам, что Церковь нуждается в членах обеих политических партий. «Мы не хотим, чтобы кто-то, являясь демократом, менял свои взгляды», – заверил он их. Но он отметил, что Святые, которые не чувствуют свою связь с Демократической партией, должны подумать о возможности вступления в Республиканскую партию. «Между двумя партиями гораздо меньше разницы, чем кажется», – отметил он7.
Затем Фрэнсис выразил свою любовь ко всем Святым, вне зависимости от их политических взглядов. «Мы не должны допускать в свое сердце ни малейшей ожесточенности по отношению друг к другу», – подчеркнул он8.
Два дня спустя Фрэнсис и Антон отправились в храм в Сент-Джордже. Они помогали с совершением крещений, облечений и других таинств. В здании преобладал воодушевляющий дух9.
Именно в таком духе Святые нуждались, готовясь к посвящению еще одного храма Господа.
В Солт-Лейк-Сити плотники, электрики и другие умелые рабочие дружно трудились над завершением интерьера храма, чтобы он был готов к посвящению в апреле 1893 года. Восьмого сентября Первое Президентство осмотрело здание вместе с архитектором Джозефом Доном Карлосом Янгом и другими. Переходя из комнаты в комнату и следя за процессом работы, члены президентства были довольны увиденным.
«Все выполняется наилучшим образом», – отметил Джордж К. Кэннон в своем дневнике.
Джорджа особенно поразили современные элементы храма. «Удивительно, какие изменения произошли благодаря различным изобретениям с того времени, как был представлен первый проект храма», – написал он. Труман Энджелл, первоначальный архитектор храма, планировал обогревать и освещать храм с помощью печей и свечей. Теперь же новые технологии позволяли Святым провести по всему зданию электрическое освещение и установить паровую систему отопления. Рабочие также занимались установкой двух лифтов, чтобы посетителям было легче перемещаться с этажа на этаж10.
Однако средства на строительство кончались, и некоторые сомневались в том, что у Церкви есть средства, чтобы закончить храм за полгода, остававшиеся до посвящения. Начиная с 1890 года Первое Президентство стало активно инвестировать в завод по переработке сахарной свеклы, находящийся к югу от Солт-Лейк-Сити. Они рассчитывали вырастить товарную культуру для местных фермеров и создать новые рабочие места для тех, кто мог бы в противном случае уехать из Юты в поисках лучших возможностей для трудовой деятельности. Из-за этих инвестиций, наряду с потерей церковной собственности, конфискованной федеральным правительством, у руководителей Церкви было недостаточно ценных ресурсов, которые они могли бы использовать для завершения строительства храма11.
Общества милосердия, Ассоциации взаимного совершенствования, Первоначальные общества и Воскресные школы старались помочь облегчить эту финансовую ношу, собирая пожертвования в фонд строительства храма. Но предстояло сделать гораздо больше.
10 октября Первое Президентство и Кворум Двенадцати Апостолов встретились с другими церковными руководителями, включая президентов кольев и епископов, в большом, частично законченном зале собраний на верхнем этаже храма. Цель собрания состояла в том, чтобы привлечь местных руководителей к сбору средств для завершения строительства храма12.
Вскоре после того, как Джордж К. Кэннон открыл собрание, Джон Уиндер, советник в Председательствующем Епископстве, сообщил собравшимся, что для завершения храма понадобятся по крайней мере еще 175 тысяч долларов. Обстановка будет стоить еще больше.
Уилфорд Вудрафф говорил о своем горячем желании достроить храм в установленные сроки. Затем Джордж призвал мужчин в зале использовать свое влияние, чтобы собрать необходимые средства. От каждого кола будет ожидаться, что он соберет определенную сумму в зависимости от своего размера и материального положения отдельных семей.
Мужчины в зале ощутили сильное влияние Духа и согласились помочь. Один из них, Джон Р. Мердок, рекомендовал, чтобы все присутствующие сказали, сколько они лично готовы пожертвовать на строительство храма. Один за другим церковные руководители обязались быть щедрыми, пообещав в общем и целом пожертвовать более 50 тысяч долларов.
Прежде чем собрание завершилось, Джордж сказал: «Не было периода со времени организации Церкви, по моему мнению, когда была бы бо́льшая необходимость в единстве в Церкви, чем сейчас». Он свидетельствовал, что Первое Президентство едины и постоянно стремятся узнать разум и волю Господа относительно того, как руководить Церковью.
«Господь благословил нас и принял наши труды, – провозгласил он. – Он давал нам ясно понять – день за днем – курс, которым мы должны идти»13.
Среди плотников, трудившихся над храмом, был Джозеф Дин, бывший президент Самоанской миссии. Джозеф вернулся с островов Тихого океана двумя годами ранее. В течение какого-то времени у него не получалось найти постоянную работу, чтобы обеспечивать двух своих жен, Салли и Флоренс, а также семерых детей. Когда в феврале 1892 года его наняли для работы над храмом, это стало огромным благословением. Но его зарплаты и дохода Салли от пошива платьев и портновского дела едва хватало на еду, кров и одежду для их большой семьи14.
Осенью 1892 года Первое Президентство одобрило прибавку в 10 процентов к зарплате храмовых мастеровых, чтобы она соответствовала уровню зарплат других рабочих в этой отрасли. Для некоторых такая заработная плата была самой большой, которую они когда-либо получали15. Джозеф и его жены были благодарны за эту прибавку, но им все еще было непросто сводить концы с концами.
Однако они платили полную десятину и даже пожертвовали 25 долларов в фонд строительства храма16.
Первого декабря Джозеф получил свою месячную зарплату в 98 долларов и 17 центов. После работы он пошел в магазин неподалеку, чтобы погасить долг в пять долларов. Владелец магазина был епископом Джозефа, и вместо того, чтобы просто принять платеж, он сказал ему, что их президент кола недавно попросил каждую семью в коле пожертвовать Церкви определенную сумму денег на строительство храма. Джозефа и его семью просили пожертвовать 100 долларов.
Джозеф был ошарашен. Салли недавно родила, и Джозефу нужно было оплатить услуги врача. У него также были долги в пяти других магазинах, и еще он должен был заплатить за аренду дома Флоренс. Суммарные платежи по всем долгам превышали его месячную зарплату, которая сама по себе была меньше того, что кол просил в качестве пожертвования. Как он в принципе мог пожертвовать так много, особенно после того, как совсем недавно его семья ценой немалых жертв отдала 25 долларов?
Как бы Джозефу ни было трудно уплатить по своим обязательствам, он согласился найти способ заработать эти деньги. «Я сделаю все, что в моих силах, – писал он тем вечером в дневнике, – и буду надеяться на помощь Господа»17.
В январе Маихеа, пожилой руководитель Святых на островах Туамоту, созвал конференцию на Фааите, атолле, что приблизительно в 500 километрах к северо-востоку от Таити. За несколько дней до конференции шли сильные дожди, но непреклонные Святые не позволили погоде помешать им собраться вместе18.
Однажды утром, незадолго до конференции, свежий ветер принес на Фааите с атолла Такароа, что в двух днях пути к северу, четыре лодки. Среди прибывших Святых, как узнал Маихеа, было четверо белых, которые заявляли, что являются миссионерами Церкви и обладают властью обучать восстановленному Евангелию19.
Маихеа отнесся к ним с подозрением. Семью годами ранее в его деревню на соседнем атолле Анаа прибыл один миссионер Реорганизованной Церкви Иисуса Христа Святых последних дней. Миссионер пригласил Святых на Анаа присоединиться к нему в Богослужении, заявив, что Бригам Янг и Святые в Юте отпали от истинной церкви Христа. Многие Святые приняли его приглашение. Но Маихеа и другие отказались, вспомнив, что Бригам Янг посылал миссионеров, которые обучали их Евангелию20.
Не понимая, являются ли эти новые миссионеры истинными представителями Церкви или нет, Маихеа и Святые с Туамоту холодно поприветствовали их, дав им поесть лишь неспелый кокос. Однако вскоре Маихеа узнал, что самым старшим из них был одноногий Джеймс Браун, или Иакабо, – так звали одного из миссионеров, обучавших его Евангелию. Даже Святые, которые были слишком молоды, чтобы быть лично знакомыми с Джеймсом Брауном, слышали, как старшее поколении упоминает его имя.
Поскольку Маихеа был слепым и не мог узнать миссионера в лицо, то учинил ему допрос21. «Если ты тот же, кто был среди нас ранее, то ты потерял одну ногу, – заявил Маихеа, – поскольку у Иакабо, которого я знал, было две ноги».
Затем Маихеа спросил Джеймса, учит ли он той же доктрине, что и тот, кто крестил его так много лет назад.
Джеймс ответил утвердительно.
Вопросы Маихеа продолжались: ты прибыл из Солт-Лейк-Сити? Кто сейчас Президент Церкви после смерти Бригама Янга? Какую руку нужно поднимать, когда проводится крещение? Правда ли, что вы верите в многоженство?
Джеймс ответил на каждый вопрос, но Маихеа все еще был не удовлетворен. «Как называлась деревня, в которой французы арестовали тебя»? – спросил он. И вновь Джеймс правильно ответил на этот вопрос.
Наконец страх Маихеа ушел, и он с радостью пожал Джеймсу руку. «Если бы ты не пришел и не убедил нас, что ты тот же, кто был здесь ранее, было бы бесполезно посылать сюда этих молодых людей, – сказал он, подразумевая миссионеров, прибывших с Джеймсом, – ибо мы не приняли бы их».
«Но теперь, – сказал Маихеа, – мы приветствуем тебя. И мы также приветствуем этих молодых людей»22.
В том же месяце Антон Лунд, Фрэнсис Лайман и Б. Х. Робертс по просьбе Первого Президентства посетили Манассу, штат Колорадо. Прошло четыре месяца с тех пор, как Антон и Фрэнсис попросили Святых в Сент-Джордже перестать враждовать из-за политических вопросов. С того времени похожие конфликты все же не утихали в Манассе и других поселениях Святых. Теперь, когда до посвящения храма в Солт-Лейк-Сити оставалось всего лишь два месяца, руководители Церкви опасались, что жители этих поселений не будут готовы к посвящению, если не смогут сплотиться в единстве и любви23.
В Манассе разные Святые встречались с этими тремя руководителями Церкви, чтобы высказать свое недовольство. В некоторые дни Антон проводил порядка десяти часов, выслушивая обвинения и встречные обвинения, связанные с политическими, деловыми и личными разногласиями. В общей сложности он насчитал 65 отдельных конфликтов, которые, по мнению Святых в Манассе, предстояло уладить руководителям Церкви24.
Рассмотрев каждый отдельный случай, они с напарниками попытались разрешить наиболее вопиющие случаи. Некоторые Святые сами разрешили свои противоречия или согласились принести публичные извинения за то, что сказали или сделали. Другие, пусть и не проявляя особой радости в отношении предлагаемых решений, все же смиренно пообещали действовать в соответствии с ними25.
Две недели спустя Антон, Фрэнсис и Б. Х. Робертс пришли к выводу, что сделали все возможное, чтобы помочь Святым в Манассе. Однако они знали, что все еще оставались неразрешенными многочисленные мелкие конфликты. «Мы призываем вас приложить все ваши силы, чтобы уладить какие бы то ни было разногласия, которые могут быть между вами, – наставляли они местное президентство кола, – и объединить людей в духе Евангелия»26.
Б. Х. Робертс сопроводил Антона и Фрэнсиса к поезду, но сам не поехал с ними. Его вторая жена, Селия, и их дети жили в Манассе, и он хотел провести с ними еще несколько дней27.
Вернувшись в Юту, Б. Х. Робертс открыл свой дневник, чтобы поразмышлять над своими усилиями разрешить противоречия и обрести покой в собственной жизни. Более года он мучился от неспособности поддержать Манифест. Постепенно, когда он вспоминал то духовное подтверждение, подобное вспышке молнии, которое получил, впервые услышав об этих изменениях, его сердце смягчилось.
«Возможно, я согрешил, отринув первое свидетельство, полученное мною относительно него, и позволив собственным предубеждениям, близорукости и человеческой логике противостоять вдохновению от Бога», – писал Б. Х. Робертс.
«Я не понимал, для каких целей был издан Манифест. Я не понимаю этого до сих пор, – продолжил он. – Но уверен, что все это правильно. Я уверен, что у Бога есть Свой замысел, и в свое время он проявится»28.
Пятого января 1893 года Джозеф Дин узнал, что президент США, Бенджамин Гаррисон, подписал указ о всеобщей амнистии, предоставив помилование Святым, практиковавшим многоженство, но прекратившим сожительствовать после издания Манифеста29.
Президент известил руководителей Церкви о том, что подпишет этот указ, несколькими месяцами ранее. В том же официальном сообщении он попросил Первое Президентство молиться о его жене Каролине, которая была при смерти. После многих лет противостояния между Святыми и правительством эта просьба удивила Первое Президентство, которое почло за честь выполнить ее30.
Для Джозефа указ об амнистии мало что менял, поскольку он не оставил свою полигамную семью после издания Манифеста. Но Deseret News и другие газеты в Юте увидели символическое значение этого указа и в своих статьях стали призывать Святых быть благодарными президенту Гаррисону за издание указа в духе доброжелательности31.
Тем временем, чтобы закончить храм в Солт-Лейк-Сити к 6 апреля, Джозеф и другие рабочие увеличили продолжительность своего рабочего дня на два часа. Первое Президентство регулярно посещало строительную площадку, проверяя разные нюансы и воодушевляя мастеров в их работе32.
Джозеф, в свою очередь, был исполнен решимости прикладывать все силы, чтобы построить храм и исполнить обещание пожертвовать 100 долларов на его завершение. В феврале Апостол Джон У. Тейлор аннулировал проценты на заем, выданный Джозефу, на сумму 100 долларов, и Джозеф тотчас же усмотрел в этом благословение. «Я считаю, что Господь вернул мне эти деньги», – написал он в дневнике33.
К середине марта Джозеф выплатил 75 долларов на строительство храма и надеялся внести оставшиеся 25 долларов в апреле, незадолго до завершения храма. Как-то он взял двух своих детей посмотреть интерьер храма. В баптистерии он показал им большую купель, установленную на спинах двенадцати чугунных волов; их вид испугал его пятилетнего сына Джаспера, который подумал, что животные настоящие34.
В комнате облечений на цокольном этаже храма художники создавали прекрасные фрески, на которых был изображен Едемский сад с водопадами, лугами и грядами холмов. Лестница из этой комнаты вела в другую комнату облечений, где другие фрески с изображениями пустынь, острых скал, диких животных и темных туч символизировали жизнь после Падения. Прежде чем начать работу над фресками, большинство задействованных художников были рукоположены Первым Президентством и прошли стажировку у лучших в мире мастеров в Париже35.
Ближе к концу марта 1893 года епископ Джон Уиндер созвал вместе всех работников и призвал их разрешить любые противоречия и устранить негативные чувства в своей среде. Для посвящения храма не только само здание должно было быть готово физически, но и рабочие должны были быть готовы духовно36.
Чтобы помочь всем Святым примириться с Богом и друг с другом, Первое Президентство призвало членов Церкви начать особый пост, который должен был состояться за двенадцать дней до посвящения.
«Прежде чем войти в храм, чтобы представить себя перед Господом на торжественном собрании, мы должны избавиться от всевозможных неприятных и недобрых чувств по отношению друг к другу»37.
В день поста, в субботу, Салли и Флоренс Дины собрались вместе с другими Святыми, чтобы петь, общаться и молиться. Но Джозеф не смог присоединиться к ним. В храме было слишком много работы, и они с другими рабочими трудились целый день, постясь все это время38.
В последующие дни Джозеф помогал класть пол, пока мастера по укладке ковровых покрытий, развешиванию занавесок, художники, позолотчики и электрики суетливо бегали, наводя последние штрихи. Затем комитет, состоящий из мужчин и женщин, дополнил комнаты элегантной мебелью и другим убранством. Среди имеющихся изделий были шелковые покрывала для алтарей и другие вещи ручной работы, пожертвованные женщинами в приходах по всему городу.
После посвящения нужно будет что-то доделать, но Джозеф был уверен, что храм будет готов открыть свои двери в назначенный день. «В конечном итоге все получается довольно хорошо», – написал он39.
В день всеобщего поста в Церкви Суза Гейтс получила письмо от своей 19-летней дочери Лии, в котором та искала примирения. В то время Суза жила в Прово, тогда как Лия училась в колледже в Солт-Лейк-Сити. «Не могла я и подумать, – написала Лия, – что должна буду умолять о прощении и добиваться его у своей дорогой матери за прошлые чувства и обиды»40.
Ранее на той же неделе Суза повздорила с Лией о ее отце, Алме Данфорде. Несколько лет назад Суза развелась с Алмой, поскольку больше не могла мириться с его пьянством и жестоким обращением. Однако Алма стал законным опекуном Лии, и поэтому она выросла с его семьей, вдали от Сузы.
С тех пор Алма повторно женился и у него родились другие дети. Хотя он продолжал испытывать трудности с соблюдением Слова Мудрости, он стал хорошим мужем и отцом, во всем обеспечивающим свою семью и воспитывающим ее в Церкви. Лия любила его и воспринимала его иначе, нежели ее мама. «Ты знаешь мои чувства, но я не могу не поделиться ими, – сказала Лия Сузе. – Я люблю маму сильнее, чем можно описать, но я также люблю своего отца».
И все же после этого спора Лия почувствовала, что должна извиниться. «Я смиренно и истинно каюсь и умоляю, чтобы ты простила и забыла», – написала она41.
Читая письмо, Суза сожалела, что ее дочь обременена угрызениями совести. Отец Сузы, Бригам Янг, наставлял ее всегда ставить семью на первое место, обещая, что, сколь бы великого она ни достигла после, все это будет добавлено к ее славе. С тех пор Суза имела успех в своем доме и за его пределами. В 37 лет у нее были счастливый брак, шестеро живущих детей (и еще один скоро должен был появиться на свет), а также признание в качестве одного из самых талантливых и преуспевающих писателей в Церкви42.
Но несмотря на весь этот успех, Суза порой чувствовала, что не дотягивает до своих очень высоких ожиданий идеальной матери. Ее отношения с Лией были особенно трудными. В течение многих лет после развода они не могли общаться лично. Однако, когда Лие было 15 лет, Суза договорилась о встрече с ней в Лайон-Хаусе, где они смогли обняться и плакали от радости. С того времени Суза и Лия наслаждались отношениями, исполненными любви и нежности, и иногда воспринимали себя скорее как сестры, а не как мать и дочь43.
В субботу 25 марта Суза посетила особое постное собрание с другими Святыми в Прово. Лия не выходила у нее из головы. Суза поняла, что искуситель сделает все, что может, стремясь разрушить узы любви, которые только-только сформировались между ней и ее старшей дочерью, но она этого не допустит.
При первой же возможности она ответила на письмо Лии. «Моя драгоценнейшая, милая девочка, – писала она, – знай, что я все больше люблю тебя с каждым днем». В свою очередь, она также попросила у нее прощения и пообещала быть лучше. «Я знаю, что далеко не совершенна, – признала она. – Возможно, сильнее всего меня укололо в твоих словах то, что я на самом деле в какой-то степени заслужила это».
«С помощью молитвы и наших небольших усилий мы можем научиться забывать о таких вещах, – написала она. – Поцелуй меня и оставь это навсегда»44.