«Когда мы докажем, что готовы», глава 2 книги Святые: История Церкви Иисуса Христа в последние дни, том 3, Смело, благородно и независимо, 1893–1955 гг. (2021 г.)
Глава 2: «Когда мы докажем, что готовы»
Глава 2
Когда мы докажем, что готовы
Пока Святые в США наслаждались порой доброжелательности, миссионер по имени Джон Джеймс наталкивался на враждебно настроенных людей на юго-западе Англии. На одном собрании мужчина заявил, что Святые в Юте – убийцы. На другом кто-то сказал, что миссионеры приехали в Англию, чтобы совращать девушек и увозить их с собой в качестве полигамных жен. Вскоре после этого кто-то еще попытался убедить толпу в том, что Джон и его напарники не верят в Библию – хотя они и проповедовали, цитируя ее во время собрания.
На еще одном собрании человек перебил миссионеров и сказал, что был-де в Солт-Лейк-Сити и якобы видел две сотни женщин, согнанных в сарай, куда пришел сам Бригам Янг, чтобы выбрать себе сколько угодно жен. Джон, родившийся и выросший в Юте, знал, что это полная чушь. Но толпа отказывалась слушать его встречные доводы.
По мнению Джона, бо́льшая часть того, что, как заявляли эти критики, они знали о Церкви, исходило от Уильяма Джермэна. Уильям и его жена, Мария, присоединились к Церкви в Англии в конце 1860-х годов. Вскоре после этого они эмигрировали в Нью-Йорк вместе со своими детьми и Эмили Ричардс, подмастерьем Марии в работе по пошиву платьев. Она была беременна от Уильяма, о чем Марии не было известно. Впоследствии семья перебралась в Юту, где Уильям женился на Эмили в качестве полигамной жены и открыл бакалейную лавку, сперва продавая там то, что, по всей видимости, украл у своего работодателя в Нью-Йорке.
Жизнь в Сионе не исправила Уильяма. Он оказался склонным к жестокому обращению, и Мария с Эмили развелись с ним. Его также обвинили в хищении имущества в особо крупных размерах, в связи с чем провел некоторое время в тюрьме, пока суд не прекратил рассмотрение дела. Он разочаровался в Церкви, начал зарабатывать себе на жизнь, читая лекции, направленные против нее, и вернулся в Англию. Часто он доводил публику до слез, рассказывая душераздирающую историю, в которой обвинял Святых в убийстве своего старшего сына Альберта1.
К тому времени как Джон Джеймс прибыл в Великобританию, Уильям уже многие годы читал такие лекции. Он опубликовал книгу с критикой Церкви, а его последователи иногда нападали на миссионеров. В одном городке некоторые из последователей Уильяма забросали старейшин камнями, попав одному из них в глаз2.
Несмотря на всю опасность, Джон был исполнен решимости делиться Евангелием в Великобритании. «Мы столкнулись с ожесточенным противостоянием со стороны людей, которые слушали Джермэна, – сообщил он руководителям миссии. – Думаю, мы надлежащим образом давали им отпор, и мы намерены проводить собрания и в дальнейшем»3.
«Джермэн все еще читает лекции против нас и использует самый скверный язык», – написал Апостол Энтон Лунд своей жене Сэни в Юту. Энтон, недавно призванный президент Европейской миссии, которая располагалась в Ливерпуле, Англия, прекрасно знал, какую опасность Уильям Джермэн представляет для работы Господа. Многие миссионеры игнорировали его, принимая за безумца, но Энтон считал Уильяма коварным критиканом, чье изощренное лукавство нельзя недооценивать4.
Присоединившись к Церкви в Дании еще в юношестве, Энтон также понимал, насколько непросто быть Святым последних дней в Европе. Сталкиваясь с неприятием своих убеждений, Святые в Юте находили утешение и силу в больших общинах соратников по вере. Но по другую сторону Атлантического океана восемь тысяч Святых последних дней были рассеяны по всей Западной Европе и Турции. Многие Святые были новообращенными и посещали крошечные приходы, которые часто нуждались в руководстве и моральной поддержке миссионеров. Когда такие люди, как Джермэн, подвергали Церковь нападкам, эти небольшие приходы были особенно уязвимы5.
Посетив Великобританию, Скандинавию и Нидерланды летом и осенью 1893 года Энтон не понаслышке знал, с какими трудностями сталкивались эти приходы. Даже в Англии, где Церковь была крепкой, Святым было непросто быть сплоченными, когда они проживали вдали друг от друга. Иногда миссионеры случайно встречали Святых, которые потеряли контакт с Церковью 20 или 30 лет назад6.
В других местах в Европе Энтон сталкивался с похожими проблемами. Он узнал, что в Дании с лекциями против Церкви выступает известный пастор. В Норвегии и Швеции Энтон познакомился с миссионерами и членами Церкви, которые иногда сталкивались с противодействием со стороны местного правительства или других церквей. В Нидерландах Святым было непросто из-за того, что у них почти не было церковной литературы на их языке, кроме Книги Мормона.
По всему континенту Святые были преданы Евангелию. Но мало небольших приходов действительно преуспевали, а количество членов Церкви в некоторых местностях сокращалось7.
В течение десятилетий Святые из Европы собирались в Юте, где Церковь была более крепкой. Но в конце 1880-х годов правительство США – в надежде остановить распространение многоженства среди Святых – закрыло церковный Постоянный эмиграционный фонд, из-за чего Церковь не могла предоставлять займы бедным Святым, которые хотели перебраться в Юту. Не так давно вследствие всемирного экономического кризиса многие Святые в Европе оказались в глубокой нищете. Некоторые Святые, которые откладывали деньги на эмиграцию, были вынуждены оставить свои планы8.
Представители службы миграционного контроля США также требовательно относились к тем, кого впускали в страну. Поскольку некоторые все еще боялись, что Святые из Европы приезжают в Юту с целью практиковать многоженство, руководители Церкви призвали эмигрантов пересекать Атлантический океан в небольших группах, чтобы не привлекать к себе внимания. Вскоре после того как Энтон прибыл в Европу, Первое Президентство даже сделало ему выговор за то, что тот направил в Юту группу из 138 Святых. Они указали ему направлять не более 50 эмигрантов за раз9.
Не имея ресурсов или полномочий организовать эмиграцию в широких масштабах, Энтон редко публично говорил о собирании. Но в частных беседах он призывал Святых по возможности эмигрировать. В конце ноября, вернувшись в Англию, он познакомился с пожилой женщиной, которая накопила достаточно денег для того, чтобы отправиться в Юту. Он посоветовал ей поселиться в Манти, недалеко от того места, где проживала его собственная семья.
«Она сможет работать в храме, – думал он, – и наслаждаться жизнью»10.
Тем временем Лия Данфорд, вернувшись в Солт-Лейк-Сити, писала длинные письма Йону Уидтсоу в Гарвардский университет. Как и обещала, она навестила его маму, Анну, 44-летнюю вдову, проживавшую к югу от храма в Солт-Лейк-Сити. Во время встречи Анна показала Лие книжную полку, изготовленную Йоном. Удивленная его навыками работы с деревом, Лия сказала: «Отлично, теперь у меня будет чем поддразнивать Йона».
«О, – сказала Анна, – ты ему пишешь?»
«Да», – ответила Лия, вдруг забеспокоившись, что Анна может быть против. Но Анна сказала, что рада, что у Йона есть такая подруга, как Лия11.
Закончив изучение принципов здорового образа жизни и физической культуры, Лия размышляла о продолжении своего образования в университете на Среднем Западе США. Но ее мама, посоветовавшись с Джозефом Ф. Смитом и Джорджем К. Кэнноном, считала, что будет лучше не отправлять ее одну в место, где Церковь не была учреждена.
Лия расстроилась, но в итоге поступила в церковное учебное заведение в Солт-Лейк-Сити и стала обучаться естествознанию и химии у Джеймса Э. Талмейджа, президента этого учебного заведения и самого уважаемого ученого в Церкви. И хотя Лие нравились занятия и она многому училась у своих профессоров, она завидовала возможностям Йона в Гарварде.
«О, как бы я хотела быть мужчиной! – писала она ему. – Мужчины могут делать что-угодно на Земле, но, если женщины подумают о чем-то ином, кроме как о проявлении заботы к мужчинам или приготовлении еды, ‘это вне сферы ее деятельности’».
Она находила огромную поддержку у профессора Талмейджа, который сказал ей, что хотел бы, чтобы больше девушек имели желание преподавать в церковных учебных заведениях. Йон также поддерживал ее. «Невозможно переоценить твое стремление посвятить себя другим людям, – писал он ей. – Я окажу тебе любую помощь, какую смогу, верой и молитвой»12.
Однажды в воскресенье в декабре 1893 года Анна Уидтсоу приехала навестить Лию. Она рассказала ей о своем обращении в веру в Норвегии и первом опыте, связанным с Церковью. «Мы замечательно провели время, – сообщила Лия Йону. – Я чувствую себя такой эгоистичной и недостойной, когда слышу, сколь многим некоторым людям пришлось пожертвовать ради своей религии».
Лия посетовала на то, что Святые ее возраста, казалось, часто более заинтересованы в том, чтобы зарабатывать деньги, нежели развиваться духовно. Чтобы укрепить подрастающее поколение, в 1870-х годах Церковь учредила Ассоциации взаимного совершенствования девушек и молодых мужчин. Молодые люди в этих организациях обычно собирались в какой-то из вечеров по будним дням, чтобы изучать Евангелие, развивать таланты и хорошие манеры и наслаждаться обществом друг друга. Организации также издавали два журнала – Young Woman’s Journal и Contributor – и руководства, чтобы помогать молодым руководителям готовить уроки на тему Священных Писаний, истории Церкви, здоровья, науки и литературы13.
Молодые мужчины также могли предвкушать возможность служить миссионерами, что способствовало их духовному росту. Но эта возможность не была официально доступна девушкам. Женщины из числа молодых взрослых могли служить своим соседям посредством членства в Обществе милосердия, но поколение Лии было склонным считать его старомодной организацией для своих матерей. Для получения дополнительной духовной силы Лия обычно поклонялась Богу в своем местном приходе, регулярно постилась и искала другие возможности изучать Евангелие.
В канун Нового года Лия побывала на особом собрании для девушек из класса Воскресной школы в Прово, который посещала ее мама. Зина Янг и Мэри Изабелла Хорн, принадлежавшие к Обществу милосердия в Наву, пришли на занятие и рассказали о раннем периоде истории Церкви и пророческом призвании Джозефа Смита.
«Мы побывали на духовном пире», – написала Лия Йону. Все девушки по очереди поделились своим свидетельством. «Я впервые приносила свидетельство и обращалась к большому количеству людей на религиозную тему, – написала она. – Нам всем все очень понравилось»14.
В первый день 1894 года Джордж К. Кэннон проснулся полный благодарности Господу за благополучие своей семьи. «У нас есть еда, одежда и крыша над головой, – писал он в дневнике. – У нас хороший дом, и у нас есть все в плане мирских удобств»15.
Предыдущий год был довольно успешным для Церкви. Святые посвятили храм в Солт-Лейк-Сити, Общество милосердия и Табернакальный хор имели большой успех на Чикагской Всемирной выставке, и Церкви едва удалось избежать финансового краха. В конце декабря Палата представителей США также предоставила Территории Юта разрешение подать ходатайство на получение статуса штата, что еще на один шаг приблизило Святых к их цели, к осуществлению которой они стремились с 1849 года.
«Кто бы мог предвидеть такое в отношении Юты? – написал Джордж в дневнике. – Никакая сила, кроме силы Всемогущего, не могла бы совершить это»16.
Однако с наступлением нового года Джордж и другие церковные руководители столкнулись с новыми проблемами. 12 января правительство США вернуло Церкви приблизительно 438 тысяч долларов из сумм, конфискованных в рамках Акта Эдмундса-Такера. К сожалению, этих средств было недостаточно для погашения всех долгов Церкви. И насколько бы руководители Церкви ни были благодарны за эти деньги, они считали, что правительство вернуло менее половины из того, что забрало у Святых17.
По-прежнему нуждаясь в деньгах, Первое Президентство продолжило брать займы для финансирования деятельности Церкви. Надеясь создать стабильные рабочие места и обеспечить территорию доходом, Церковь также инвестировала в несколько местных компаний. Некоторые инвестиции помогли Святым найти работу. Другие же оказались неудачными, что еще больше загнало Церковь в долги18.
В начале марта Лорензо Сноу, Президент Кворума Двенадцати Апостолов, обратился к Первому Президентству за советом относительно того, как совершать храмовую работу за своих прямых предков. Его особенно интересовало запечатывание детей к родителям, которые не приняли Евангелие во время своей жизни19.
Первые запечатывания детей к родителям состоялись в Наву. В то время некоторые Святые, чьи родители не были членами Церкви, приняли решение быть запечатанными посредством усыновления к руководителям Церкви. Они считали, что это гарантирует им место в вечной семье и свяжет воедино сообщество Святых в следующей жизни.
После того как Святые прибыли в Юту, запечатывания посредством усыновления и запечатывания детей к родителям не проводились вплоть до посвящения храма в Сент-Джордже в 1877 году. С тех пор еще больше Святых приняли решение быть запечатанными посредством усыновления к семьям Апостолов или других руководителей Церкви. Более того, в Церкви было общепринято не запечатывать женщину к мужчине, который не принял Евангелие при жизни. Это означало, что в то время вдова-Святая последних дней не могла быть запечатана к своему умершему мужу, если тот не присоединился к Церкви. Это иногда могло быть довольно болезненным20.
Джорджу многие годы было не по себе от запечатываний посредством усыновления. В молодости в Наву он был запечатан посредством усыновления к семье своего дяди Джона Тейлора, хотя его родители были верными членами Церкви. Другие члены Церкви также принимали решение быть запечатанными не к своим верным родителям-Святым последних дней, а к Апостолам. Сейчас Джордж считал, что эта практика создавала определенную клановость среди Святых. В результате в 1890 году они с братьями и сестрами аннулировали свое запечатывание к семье Тейлоров и вместо этого были запечатаны к собственным умершим родителям в храме в Сент-Джордже, тем самым подтвердив узы естественной привязанности в своей семье21.
В процессе обсуждения Первым Президентством ситуации с семьей Лорензо Джордж предложил возможное решение. «Почему бы не запечатать его отца и братьев отца к дедушке, – спросил он, – и затем запечатать его дедушку и братьев и сестер дедушки к их родителям и так далее, насколько это возможно?»
Уилфорду Вудраффу и Джозефу Ф. Смиту, по всей видимости, понравилось предложение Джорджа. У них обоих были свои сомнения относительно запечатываний посредством усыновления. И все же Президент Вудрафф не был готов одобрить какие-либо изменения в этой практике. Джордж надеялся на то, что Господь вскоре откроет Свою волю относительно этого вопроса22.
«Дело в том, что не так много известно об этом учении об усыновлении, – отметил Джордж в дневнике. – У нас есть привилегия знать об этом, и я верю, что Господь будет добр к нам и даст нам знание»23.
Альберт Джермэн, сын самого ярого критика Церкви в Англии, не был жертвой зверского убийства. Весной 1894 года он служил на миссии в Великобритании, и его пребывание там было доказательством того, что его отец говорил неправду24.
Когда Альберт впервые прибыл на место служения, он хотел незамедлительно обличить своего отца. Но президент миссии Энтон Лунд видел, что Альберт не готов дать отпор кому-то столь коварному и ушлому. Вместо этого он направил молодого человека в Лондон, призвав его изучать Евангелие и готовиться к нападкам своего отца. А пока президент Лунд дал ему следующий совет: «Напиши ему теплое письмо»25.
Альберт написал своему отцу, как только обосновался в Лондоне. «Мой дорогой отец, – начал он, – я искренне надеюсь и молюсь, что ты в скором времени поймешь, насколько неправильно говорить, что мормоны убили твоего сына».
«Ты уже немолод, и мне очень больно читать и слышать, как люди повторяют то, что ты говорил, – продолжал он. – Я буду рад обменяться рукопожатием с покаявшимся отцом и будут горд снова признать и зауважать тебя»26.
В процессе ожидания ответа своего отца Альберт проповедовал и обучал в Лондоне. «Я учусь в меру своих знаний, – сообщил он своей матери Марии Барнес. – Меня пока нельзя назвать проповедником, но надеюсь, что стану таковым до возвращения домой».
Вскоре Альберт получил краткий, спешный ответ от своего отца. «Тебе обязательно надо прийти ко мне, – написал Уильям. – Я буду рад тебя видеть».
Зная, насколько жестоким может быть Уильям, Мария сильно переживала за сына. Но Альберт сказал ей не переживать о том, что отец нанесет ему какой-либо вред. «У него не будет силы», – заверил ее Альберт. По большей части ему не терпелось поговорить с Уильямом или другими родственниками, которые были у него в Англии.
«Я хочу поделиться с ними своим свидетельством, – написал он, – если Бог позволит мне»27.
В далеком Солт-Лейк-Сити Уилфорд Вудрафф сообщил своим советникам и Кворуму Двенадцати Апостолов, что получил откровение о законе усыновления. «Я почувствовал, что мы слишком строги в отношении некоторых наших храмовых таинств, – заявил он накануне апрельской Генеральной конференции 1894 года. – Это особенно верно в отношении умерших мужей и родителей».
«Господь сказал мне, что дети могут быть запечатаны к своим родителям, а те – к своим родителям и так далее, насколько возможно получить записи, – продолжил он. – Также и жены, чьи мужья никогда не слышали о Евангелии, могут быть запечатаны к этим мужьям».
Президент Вудрафф считал, что им еще многое предстоит узнать о храмовых таинствах. «Бог явит нам это знание, – заверил он их, – когда мы докажем, что готовы получить его»28.
В следующее воскресенье на Генеральной конференции Президент Вудрафф попросил Джорджа К. Кэннона прочитать присутствующим отрывок из раздела 128 Учения и Заветов. В этом отрывке Джозеф Смит говорил об Илии, который обратит в последние дни сердца отцов к детям и сердца детей к отцам. «Земля будет поражена проклятием, – провозгласил Пророк Джозеф, – если не будет какого-либо соединяющего звена между отцами и детьми»29.
Затем к кафедре вернулся Президент Вудрафф. «Откровение еще не завершилось, – провозгласил он. – Работа Бога пока не закончена». Он рассказал о том, как Бригам Янг продолжил начатую Джозефом Смитом работу по строительству храмов и организации храмовых таинств. «Но ни он, ни Президент Тейлор, ни Президент Уилфорд Вудрафф, – напомнил Президент Вудрафф собравшимся, – не получили всех откровений, касающихся этой работы. Этой работе не будет конца, пока она не завершится».
Отметив, что Святые поступали в соответствии со всем светом и знанием, полученными ими, Президент Вудрафф объяснил, что он и другие руководители Церкви давно считали, что Господь еще многое не открыл о храмовой работе. «Мы хотим, чтобы с этого времени Святые последних дней как можно глубже исследовали свою генеалогию и запечатывались к своим отцам и матерям, – провозгласил он. – Пусть же дети запечатаются к своим родителям и продолжат эту цепочку как можно дальше».
Он также объявил о прекращении практики, согласно которой женщина не могла быть запечатана к своему мужу, который умер, не приняв Евангелие. «Сердца множества женщин испытывают боль из-за этого, – сказал он. – Зачем лишать женщину возможности быть запечатанной к своему мужу из-за того, что он никогда не слышал Евангелия? Что кто-либо из нас знает о нем? Разве он не услышит и не примет Евангелие в духовном мире?»
Он напомнил Святым о видении Джозефа Смита в храме в Киртланде, в котором тот увидел своего брата Алвина. «Все, кто умерли без знания Евангелия этого и кто приняли бы его, если бы им было позволено остаться, – учил Господь, – унаследуют Целестиальное Царство».
«Пусть же так будет и с вашими отцами, – сказал Президент Вудрафф о тех, кто находится в духовном мире. – Найдутся лишь очень немногие – если вообще найдутся, – кто не пожелают принять Евангелие».
Прежде чем закончить проповедь, он призвал Святых размышлять над его словами и искать своих умерших родственников. «Братья и сестры, – сказал он, – давайте продолжать исследовать историю семей, вести наши записи в праведности перед Господом и следовать этому принципу, и тогда благословения Бога низойдут на нас, а те, кто будут искуплены, благословят нас во дни грядущие»30.