Вечная семья
То, что сначала казалось трагедией, в конце концов привело семью Уанси в храм.
Когда я впервые увидел Уанси Кивалу, она широко улыбалась. Но потом ее тон изменился и она стала серьезной, а я подумал: «Что может рассказать эта дружелюбная шестнадцатилетняя девушка?» «Моя история – о храме», – сказала она.
Уанси из Тонга, островного государства, где растут огромные кокосовые и величественные банановые пальмы и есть огромные плантации таро. Большинство молодежи, которую я встретил на острове, казалось довольным жизнью; они улыбались так же широко, как минуту назад улыбалась Уанси. Молодежь Тонга ее возраста любит танцевать, петь, играть в нетбол и проводить время со своей семьей. Это счастливые люди. Но серьезность Уанси смешивалась с каким-то глубоким чувством, которого я не мог понять, и это удивило меня.
«Я хочу рассказать о храме», – повторила она.
«Когда я была маленькой, – начала свой рассказ Уанси, – мои братья, сестра и я были членами Церкви. Мы ходили с мамой в церковь каждое воскресенье. Я любила бывать в храме, и мне нравилось выполнять там крещение за умерших вместе с другими ребятами. Я всегда ощущала влияние Духа, когда мы приходили в храм. Но папа не ходил в церковь».
Голос Уанси дрогнул. Я взглянул на нее, оторвавшись от своего блокнота, и увидел слезы в ее глазах.
«Однажды мой младший брат Алексио поранил ногу, и в рану попала инфекция, – продолжала она. – В какой-то момент ему стало лучше. И мой папа вернулся в Церковь. Но потом папа снова стал неактивным».
Теперь слезы непрерывно текли по ее щекам, и предложенная мной салфетка мгновенно промокла, как и рукава ее одежды, с помощью которых она безуспешно пыталась осушить свои слезы.
«Моему брату стало хуже, а потом он умер. Ему было всего двенадцать лет».
Уанси на какое время замолчала, стараясь справиться со своими чувствами, и я начал понимать, почему она была так серьезна. Эта девушка пережила большую трагедию в своей жизни. Но в ее глазах сиял и лучик надежды.
«Потом, – вновь заговорила она, – мой папа наконец-то решил вернуться в Церковь. Сначала ему было очень трудно. Наш епископ, руководители, родственники и наша семья поддерживали его и объясняли, что единственный способ вновь соединить нашу семью и вновь увидеть моего брата – это запечататься в храме.
Мы очень тяжело переживали смерть моего брата, – продолжила Уанси. – Но мои родители упорно трудились и смогли совершить свои личные таинства. И в конце концов наша семья запечаталась в храме 10 октября 2008 года, ровно через год после смерти Алексио. Мой епископ стоял на месте моего младшего брата. Это было самое замечательное чувство, которое я когда-либо испытывала».
Слезы Уанси были слезами не горя, а радости. Она была в доме Господа вместе со своей семьей, они запечатались в храме, и она знала, что это значит. Если ее семья будет жить достойно заключенных ими заветов, они будут вместе навечно.
Когда я думаю об Уанси, я представляю, как она идет по студенческому городку колледжа «Лиахона», который принадлежит Церкви и находится рядом с храмом. Она смотрит на шпиль с Ангелом Моронием, и его золотая фигура сияет на солнце. В глазах Уанси стоят слезы, но она улыбается, потому что знает: когда-нибудь она вновь увидит Алексио.
Фото семьи выполнено Джошуа Дж. Перки; фото храма в Нукуалофе, Тонга, выполнено Уэлденом С. Андерсеном.