Манифест и окончание практики многоженства

На протяжении большей части XIX века значительная часть членов Церкви Иисуса Христа Святых последних дней практиковала многоженство – брак между одним мужчиной и более чем одной женщиной. Начало и конец этой практики были положены согласно откровению, полученному Божьими Пророками. Изначально наказ следовать практике многоженства был дан Джозефу Смиту, Пророку-основателю и Президенту Церкви. В 1890 году Президент Уилфорд Вудрафф выступил с Манифестом, который положил конец практике многоженства в Церкви.

Отказ от многоженства требовал от отдельных прихожан и руководителей Церкви огромной веры, а иногда – принятия сложных, мучительных и глубоко личных решений. Завершение практики многоженства, равно как и ее начало, было не единичным событием, а процессом. Откровение приходило “строк[а] за строкой, поучение за поучением”¹.

Антиполигамные законы и гражданское неповиновение

На протяжении полувека, с начала 1840-х годов, члены Церкви видели в многоженстве заповедь от Бога – повеление, которое помогало “воздвигнуть” праведное потомство Господу². Хотя вступление в полигамный брак ожидалось не от всех членов Церкви, те, кто следовали практике многоженства, верили в получение благословений за свое участие. В период между 1850 и 1880 годами многие Святые последних дней жили в полигамных семьях как мужья, жены или дети³.

Во многих частях мира полигамия была общественно приемлемым и юридически допустимым явлением. Однако большинство жителей США считали эту практику непозволительной с точки зрения морали. Их возражения привели к попыткам на законодательном уровне положить конец многобрачию. Начиная с 1862 года, правительство США приняло ряд законов, призванных обязать Святых последних дней отказаться от многоженства⁴.

Столкнувшись с такими мерами, Святые последних дней заявили, что многоженство является религиозным принципом, подпадающим под защиту Конституции США. Церковь принялась энергично отстаивать свои юридические права и дошла до Верховного суда США. Разбирая дело “Рейнольдс против США” (1879 г.), Верховный суд принял решение не в пользу Святых последних дней: закон защищает сами религиозные убеждения, а не следование им на практике. Согласно решению суда, брак признавался гражданским договором, условия которого регулирует государство. Единственной формой брачных отношений, одобренной государством, была моногамия. “Многоженство, – объяснил суд, – для северных и западных народов Европы всегда был одиозным явлением”⁵.

Святые последних дней искренне желали быть верными гражданами Соединенных Штатов Америки, которую считали страной, основанной Богом. В то же время они принимали многоженство как заповедь от Бога и верили, что суд несправедливо лишил их права следовать Божьим заповедям.

Столкнувшись с этими противоречащими друг другу фактами, церковные руководители призвали прихожан повиноваться не человеку, а Богу. В 1880 году многие Святые последних дней шли по пути гражданского неповиновения, продолжая жить в полигамных браках и вступать в новые полигамные союзы⁶. В ответ на это Федеральное правительство приняло еще более суровые карающие законы.

В период между 1850 и 1896 годами Юта была территорией американского правительства, иными словами, государственные чиновники из Вашингтона, федеральный округ Колумбия, имели право строго контролировать местные дела. В 1882 году Конгресс США принял Акт Эдмундса, в соответствии с которым незаконное сожительство, истолкованное как совместное проживание мужчины и более чем одной женщины, каралось тюремным заключением сроком на полгода и штрафом в 300 долларов. В 1887 году Конгресс принял Акт Эдмундса-Такера, налагающий наказание на саму Церковь, а не только на прихожан. Этот акт распускал Церковь как организацию и обязывал передать правительству все ее имущество сверх стоимости в 50 000 долларов.

Такое противостояние правительства укрепило решимость Святых противостоять законам, которые они считали несправедливыми. Мужчины-многоженцы скрывались, иногда по несколько лет кряду, переходя из дома в дом и живя у друзей и родственников. Другие под вымышленными именами переселились в отдаленные места южной части Юты, Аризоны, Канады и Мексики⁷. Многим удалось избежать гонений; многие другие при аресте были признаны виновными и получили наказание в виде штрафов и тюремного заключения.

Эта кампания против многоженства породила серьезный разлад в мормонском сообществе. Когда мужья уходили, их жены и дети были вынуждены самостоятельно вести дела ферм и предприятий; вследствие этого доходы снизились и начался экономический спад. Из-за кампании страдала и структура семьи. Новым полигамным женам приходилось жить отдельно от мужей, об их тайном вступлении в брак знало лишь несколько человек. Беременные женщины часто тоже скрывались, иногда в отдаленных местах, желая избежать риска получить повестку в суд и свидетельствовать против своего мужа. Дети жили в страхе, тревожась, что их семьи распадутся или что их принудят свидетельствовать против родителей. Некоторые дети скрывались и жили под вымышленными именами⁸.

Несмотря на бесчисленные трудности, многие Святые последних дней были убеждены в том, что антиполигамная кампания внесла свой полезный вклад в достижение замыслов Бога. Они свидетельствовали, что Бог, как и в былые времена, смиряет и очищает Свой заветный народ. Майрон Тэннер, епископ из Прово, Юта, чувствовал, что “длань угнетения, простертая над родителями, убеждает наших детей в истинности мормонизма куда сильнее, чем что-либо еще”⁹. Для многих людей тюремное заключение “за убеждения” способствовало их духовному росту. Джордж К. Кэннон, советник в Первом Президентстве, вернулся после пяти месяцев заключения в Юте совершенно обновленным. “Моя камера кажется мне частью небес, и я чувствую, что здесь находятся ангелы”, – писал он¹⁰.

Во время антиполигамной кампании Церковь достроила и посвятила два храма – замечательное достижение¹¹. Однако с нарастанием давления со стороны государства критически значимые ресурсы руководства стремительно сокращались, и гражданское неповиновение все больше начало представляться все менее подходящим долгосрочным способом решения проблемы. В период между 1885 и 1889 годами большинство Апостолов и президентов кольев скрывалось или находилось в тюрьме. После того как федеральные агенты начали конфискацию церковного имущества в соответствии с законом Эдмундса-Такера, управлять Церковью стало еще сложнее¹².

Манифест

После двух десятилетий поисков возможностей изменить закон либо избежать его разрушительных последствий церковные руководители начали задумываться над альтернативными вариантами. В 1885 и 1886 годах они основали поселения в Мексике и Канаде, вне юрисдикции закона США, где полигамные семьи могли жить спокойно. Надеясь, что смягчение взглядов приведет к ослаблению вражды, церковные руководители рекомендовали многоженцам открыто жить лишь с одной их жен и советовали не говорить о многоженстве прилюдно. В 1889 году церковная власть запретила заключение новых полигамных браков в Юте¹³.

Руководители Церкви с молитвой искали руководства от Господа и старались понять, как им поступить. Президент Джон Тейлор и Президент Уилфорд Вудрафф оба ощутили, что Господь велит оставаться на этом пути и не отказываться от многоженства¹⁴.

Это вдохновение посетило их, когда пути к судебному восстановлению прав были еще открыты. Последняя возможность восстановления прав была исчерпана в мае 1890 года, когда Верховный суд США подтвердил конституционность Акта Эдмундса-Такера, позволив приступить к конфискации церковного имущества. Президент Вудрафф видел, что под угрозой оказались храмы и таинства Церкви. Обремененный угрозой, он напряженно молился об этом. “Господь в видении и откровении, – позже рассказал он, – ясно показал мне, что произошло бы, если бы мы не прекратили эту практику”, то есть многоженство. “Все храмы вырвали бы из наших рук”. Бог “сказал мне, что именно нужно сделать и каким будет результат, если мы этого не сделаем”¹⁵.

25 сентября 1890 года Президент Вудрафф записал в своем дневнике, что “назрела необходимость действий ради мирского спасения Церкви”. Он заявил: “После мольбы к Господу и под влиянием вдохновения я написал… воззвание”¹⁶. Это воззвание, которое теперь публикуется в книге “Учение и Заветы” как Официальное заявление 1, было представлено аудитории 25 сентября и стало известно под названием “Манифест”¹⁷.

Манифест был составлен самым тщательным образом и был задуман как выход из существующего конфликта с правительством США. “Мы не проповедуем многоженство или многобрачие и не разрешаем ни одному человеку вступать в такой брак, – сказал Президент Вудрафф. – В силу того, что Конгрессом были приняты законы, запрещающие многобрачие, кои законы объявлены конституционными судом высшей инстанции, я настоящим заявляю своё намерение подчиняться этим законам и употреблять своё влияние на членов Церкви, в которой я председательствую, чтобы и они поступали подобным образом”¹⁸.

Члены Кворума Двенадцати по-разному отнеслись к Манифесту. Франклин Д. Ричардс был уверен, что Манифест – “работа Господа”. Фрэнсис М. Лайман сказал: “Мы в полной мере поддержали Манифест, как только услышали его”¹⁹. Не все Двенадцать приняли документ сразу. Джон Тейлор вспоминал, что сначала он “не чувствовал, что это правильно”²⁰. Джон Генри Смит честно признался, что “Манифест сильно встревожил его чувства” и что он все еще “находится в некотором недоумении” по этому вопросу²¹. Однако не прошло и недели, как все Двенадцать поддержали Манифест голосованием.

Манифест был официально представлен Церкви во время полугодовой Генеральной конференции, которая прошла в Табернакле в Солт-Лейк-Сити в октябре 1890 года. В понедельник, 6 октября, Орсон Ф. Уитни, епископ из Солт-Лейк-Сити, встал за кафедру и прочитал Символы веры, включавшие строки о том, что Святые последних дней веруют, “соблюдая, почитая и поддерживая закон”. Эти символы были приняты поднятием рук. Затем Уитни прочитал Манифест, и Лорензо Сноу, Президент Кворума Двенадцати, внес предложение о принятии документа в качестве “имеющего силу и налагающего обязательства”. Затем собравшихся попросили проголосовать по данному вопросу. Газета Deseret News сообщила, что голосование было “единодушным”; большинство проголосовали “за”, хотя были и такие, кто воздержались от голосования²².

Рядовые Святые последних дней приняли Манифест с разной степенью решимости. Многие не были готовы к окончанию практики многоженства. Генеральный президент Общества милосердия, Зина Д. Х. Янг, описывая в личном дневнике день, когда Манифест был представлен Церкви, сообщила о мучительности этого момента: “Сегодня сердца каждой из нас были испытаны, но мы обратились к Богу и покорились”²³. Манифест не давал точного ответа, что теперь будет с некоторыми союзами. Юджиния Уошберн Ларсен, опасаясь худшего, рассказывала, что ощутила “густой мрак”, как только представила, как от нее и других жен с детьми “отворачиваются” мужья²⁴. Однако другие полигамные жены приняли Манифест “с огромным облегчением”²⁵.

После Манифеста

Святые последних дней верят, что Господь открывает Свою волю “строку за строкой… здесь немного и там немного”²⁶. Члены Церкви, жившие в 1890-е годы, как правило, верили, что Манифест, выражаясь словами Франклина Д. Ричардса, был “работой Господа”. Однако полнота результатов, к которым привел Манифест, проявилась не сразу; над его применением нужно было потрудиться, и мнения представителей Высшей власти о том, с чего лучше начать, разошлись. “Мы оказались в своем нынешнем положении не сразу”, – объяснял Апостол Хибер Дж. Грант²⁷. По прошествии времени, приложив немало усилий, чтобы получать непрестанное откровение, члены Церкви “постепенно” начали видеть, как себя вести, следуя вперед согласно Манифесту.

Сначала многие церковные руководители верили, что Манифест просто “остановил” практику многоженства на неопределенное время²⁸. Люди так долго жили с многоженством, обучали ему и страдали за него, что сейчас было трудно представить себе мир без него. Джордж К. Кэннон, советник в Первом Президентстве, уподобил Манифест отсрочке заповеди построить храмы в Миссури в 1830-е годы, после изгнания Святых из штата. В проповеди, произнесенной сразу после поддержки Манифеста на Генеральной конференции, Кэннон процитировал отрывок из Священного Писания, где Господь оправдывает тех, кто усердно стремится осуществлять Его наказы, но им в этом мешают враги: “Вот… Мне не угодно больше требовать этой работы от рук тех сынов человеческих, но угодно принять их приношения”²⁹.

Тем не менее, необходимо было еще уладить множество практических вопросов. Манифест умалчивал о том, что делать с существующими полигамными семьями. По личной инициативе в результате Манифеста некоторые пары стали жить раздельно или развелись; другие мужья перестали сожительствовать со всеми женами, кроме одной, однако продолжили оказывать финансовую и экономическую поддержку всем иждивенцам³⁰. На собраниях с местными руководителями за закрытыми дверями Первое Президентство осуждало мужчин, которые оставили жен, прибегнув к Манифесту в качестве оправдания. “Я не обещал, не мог и не стал бы обещать вам возможности оставить своих жен и детей, – говорил этим мужчинам Президент Вудрафф. – По чести так поступать нельзя”³¹.

Веря в то, что заветы, заключенные с Богом и супругами, надлежит чтить превыше всего, многие мужья, включая церковных руководителей, продолжали сожительствовать с полигамными женами и исполнять отцовские обязанности для их детей и в двадцатом веке³². Продолжение совместной жизни навлекало на такие супружеские пары угрозу преследования, как это было до Манифеста. Однако после 1890 года угроз стало заметно меньше. Манифест знаменовал начало новых отношений с государственным правительством и нацией: гонения на многоженцев ослабели, полигамные жены перестали скрываться и вернули фамилию по мужу, а мужья стали более свободно общаться со своими семьями, особенно после того, как в 1893 году президент США Бенджамин Харрисон утвердил всеобщую амнистию для мормонов-многоженцев³³. Три года спустя Юта стала штатом, и там начала действовать Конституция, запрещающая многоженство.

В Манифесте говорилось о намерении Президента Вудраффа покориться законам США. В нем ничего не было сказано о законах других стран. С момента основания колоний в Мексике и Канаде церковные руководители проводили в этих странах полигамные бракосочетания, и после октября 1890 года люди тихо продолжали вступать в полигамные браки³⁴. Как правило, церковные руководители не были инициаторами таких браков, и было нелегко получить их одобрение. Один или оба супруга, вступивших в подобный союз, как правило, должны были дать согласие остаться жить в Канаде или Мексике. При исключительных обстоятельствах небольшое количество новых полигамных браков было заключено в США в промежуток межу 1890 и 1904 годами, хотя неясно, было ли одобрено их заключение в пределах штатов³⁵.

Точное количество полигамных браков, заключенных за эти годы в США и за их пределами, неизвестно. В записях о запечатываниях, которые велись в то время, как правило, не указывалось, было ли запечатывание моногамным или полигамным, что усложняло проведение точных подсчетов. Однако некоторое подобие статистики можно найти в метрических книгах о браке и запечатываниях, которые велись церковными писцами. В промежуток между концом 1880-х и началом 1900-х годов, когда храмов было мало и поездка в храм была длительной и утомительной, супружеским парам Святых последних дней, жившим вдали от них, разрешалось проходить запечатывание вне храма.

Учетная книга “бракосочетаний и запечатываний, проведенных вне храма”, далеко не полная, приводит записи о 315 церемониях бракосочетания, выполненных между 17 октября 1890 и 8 сентября 1903 года³⁶. Из этих 315 церемоний, описанных в книге учета, по словам исследователей, 25 (7,9%) составляли полигамные бракосочетания и 290 – моногамные (92,1%). Почти все упомянутые церемонии моногамного бракосочетания были проведены в Аризоне или Мексике. Из 25 случаев полигамного брака 18 относились к Мексике, 3 – к штату Аризона, 2 – к штату Юта и один – к штату Колорадо. Один такой брак был заключен на корабле в Тихом океане. В целом записи показывают, что практика многоженства постепенно угасала и что церковные руководители добросовестно следовали положениям Манифеста, в меру своего понимания³⁷.

Подробности процесса получения одобрения для таких бракосочетаний остаются неясными. Какое-то время после появления Манифеста для заключения полигамных браков требовалось одобрение одного из членов Первого Президентства. Однако нет никаких конкретных подтверждений тому, что эти решения принимались Первым Президентством в полном составе; например, Президент Вудрафф обычно переадресовывал прошения о заключении новых полигамных браков Президенту Кэннону, на его личное усмотрение³⁸. К концу 1890-х годов, по крайней мере некоторые мужчины, наделенные властью проводить запечатывания, явно признавали за собой право удовлетворять или отклонять подобные прошения по своей воле, независимо от Первого Президентства. Так, Апостол Хибер Дж. Грант сообщил, что, находясь с визитом в мормонских поселениях в Мексике в 1900 году, он за один день получил 10 прошений о заключении полигамных браков. На каждое из них он ответил отказом. “Должен сознаться, – сказал он своему знакомому – мне всегда претило любое нарушение принятых постановлений [то есть Манифеста]”³⁹.

Второй Манифест

Сначала, после представления Манифеста, людям вне Церкви было практически неизвестно о новых случаях заключения полигамных браков. Когда же это обнаружилось, весть о таких браках обеспокоила многих американцев, особенно после того, как в 1899 году Президент Джордж К. Кэннон заявил в интервью газете New York Herald, что новые полигамные браки могут совершаться в Канаде и Мексике⁴⁰. После избрания Б. Х. Робертса, члена Первого Совета Семидесяти, в Конгресс США стало известно, что у него три жены, на одной из которых он женился после принятия Манифеста. Семь миллионов человек подписались под петицией, требующей, чтобы Робертса сняли с должности члена Конгресса США. Конгресс удовлетворил это требование⁴¹.

Из-за исключения Б. Х. Робертса из Конгресса мормонская брачная практика вновь попала под пристальное внимание общественности. Президент Церкви Лорензо Сноу обнародовал заявление, разъяснявшее, что новые полигамные браки в Церкви были прекращены и что Манифест распространяется на все части мира. Об этом же он упоминал и в личных беседах. Даже несмотря на это, новые полигамные браки продолжали заключаться в небольшом количестве, скорее всего, без ведома или одобрения Президента Сноу. В 1901 году Президентом Церкви стал Джозеф Ф. Смит, и в первые годы его служения было также заключено небольшое количество новых полигамных браков⁴².

После того как в 1903 году Апостол Рид Смут был избран в Сенат США, роль Церкви в таких браках стала предметом напряженных дебатов. Хотя у Смута была одна жена, из-за служения в качестве Апостола его верность стране стала объектом пристального внимания. Каким образом Смут мог поддерживать законы Церкви, некоторые должностные лица которой заключали, разрешали или вступали в полигамные браки, и в то же время поддерживать законы страны, которые эти самые полигамные браки запрещают? Законодатели горячо обсуждали этот вопрос на растянувшихся общественных слушаниях в течение четырех лет.

По настоянию Сената было опрошено множество свидетелей. В марте 1904 года в зале заседаний Сената показания дал Президент Церкви Джозеф Ф. Смит. Когда ему стали задавать вопросы, он выступил в защиту своих семейных отношений, сказав комитету, что живет вместе со своими женами, от которых у него есть дети, с 1890 года. Он сказал, что с его стороны будет бесчестно нарушить те священные заветы, которые он заключил с ними и с Богом. В ответ на вопрос о заключении новых полигамных браков после 1890 года Президент Смит осторожно провел различие между действиями, одобренными Церковью и ратифицированными на церковных советах и конференциях, и действиями, совершаемыми отдельными членами Церкви. “Церкви не известно о заключении ни одного полигамного брака, разрешенного, санкционированного или одобренного ею со времени принятия манифеста”, – заявил он⁴³.

В этой правовой обстановке Президент Смит стремился защитить Церковь, говоря в то же время правду. Его свидетельство дало понимание давно известной церковным руководителям особенности: вместе с принятием Манифеста была устранена Божественная заповедь Церкви сообща поддерживать и защищать многоженство. Но Манифест до того времени не запрещал отдельным людям продолжать практиковать многоженство или заключать полигамные браки, что было вопросом, относящимся к свободе вероисповедания.

Пришло время для перемен. Большинство мормонских браков всегда были моногамными, и переход к единобрачию, как к единственно одобренной форме брака, начался уже давно. В 1889 году в Кворум Двенадцати был призван старейшина, всю жизнь придерживающийся принципа единобрачия. После 1897 года каждый новый призванный Апостол, за одним исключением, на время призвания был сторонником единобрачия⁴⁴. Начиная с 1890-х годов, когда руководители Церкви стали настоятельно советовать членам Церкви оставаться в своих родных землях и “строить [там] Сион”, а не иммигрировать в штат Юта, как в предыдущие годы, стало важно, чтобы они подчинялись законам, предписывающим единобрачие.

Во время выступления перед Сенатом Президент Смит в публичной форме пообещал разъяснить позицию Церкви относительно многоженства. На апрельской Генеральной конференции 1904 года Президент Смит выступил с категоричным заявлением, известным как Второй Манифест, в котором приводились наказания за вступление в полигамный брак: “Если любой служитель или член Церкви решит зарегистрировать такой брак или вступить в него, он будет считаться согрешившим против Церкви; с ним поступят согласно ее правилам и предписаниям и отлучат от Церкви”⁴⁵. Это заявление было одобрено руководящими советами Церкви и единогласно поддержано на конференции как распространяющее свое влияние на всю Церковь⁴⁶.

Второй Манифест стал переломным моментом. Впервые членов Церкви предупредили, что новые полигамные браки не будут одобрены Богом и Церковью. Во Втором Манифесте объяснялись область распространения и масштаб первого. Старейшина Фрэнсис М. Лайман, Президент Кворума Двенадцати, объяснял: “Когда [Манифест] был принят, в нем просто сообщалось Святым, что им больше не нужно вступать в новые полигамные браки, но на конференции, проводившейся 6 апреля 1904 года в Солт-Лейк-Сити, [Второй Манифест] объявлял действия, описанные в первом, запрещенными”⁴⁷.

Церковные руководители оповещали руководителей и членов Церкви на всех уровнях о серьезности этой декларации. По указанию Первого Президентства президент Лайман разослал письма каждому члену Кворума Двенадцати, в которых сообщалось, что Второй Манифест будет “строго соблюдаться”⁴⁸. Вопреки этому указанию, уже после принятия Второго Манифеста, двое Апостолов, Джон У. Тейлор и Маттиас Ф. Коули, продолжили заключать новые полигамные браки и призывать к вступлению в них. В конечном итоге их исключили из Кворума⁴⁹. После того как Тейлор и впоследствии настаивал на своем праве продолжать заключать такие браки, он был отлучен от Церкви. Коули запретили использовать его священство, и он в дальнейшем признал, что “совершенно заблуждался”⁵⁰.

После принятия Второго Манифеста некоторые пары, заключившие полигамные браки между 1890 и 1904 гг., разошлись, но многие негласно жили вместе вплоть до 1930-х гг. и в последующие годы⁵¹. Члены Церкви, отвергнувшие Второй Манифест и продолжавшие открыто выступать за многоженство или заключать новые полигамные браки, были вызваны на церковные дисциплинарные советы. Некоторые из них, кого отлучили от Церкви, объединились в отдельные движения, которые иногда называют фундаменталистами. Эти группы не связаны с Церковью Иисуса Христа Святых последних дней и не поддерживаются ею. Со времени служения Джозефа Ф. Смита многие Президенты Церкви неоднократно подчеркивали, что ни Церковь, ни ее члены больше не уполномочены заключать полигамные браки, и уделяли особое внимание серьезности своих слов, призывая местных руководителей вызывать непокорных членов Церкви на дисциплинарные советы.

Заключение

Брак между одним мужчиной и одной женщиной является Божьим стандартом брака, если только Он не повелевает иное, как это было сделано через Пророка Джозефа Смита. Манифест положил начало возвращению к единобрачию, что является стандартом Церкви в наши дни⁵². Выступая на одной из Генеральных конференций вскоре после принятия Манифеста, Президент Джордж К. Кэннон напомнил о процессе получения откровения, приведшим к обнародованию этого Манифеста. Он сказал: “Президентство Церкви идет по этому пути вместе с вами. Они, как и вы, идут по нему шаг за шагом. Они полагаются на Божьи откровения, когда те приходят к ним. Они, в отличие от Господа, не видят конец от начала”. Говоря о Первом Президентстве, Кэннон сказал: “Все, что мы можем делать, – это стремиться понять волю Бога. И когда мы этого достигнем, хоть полученное знание может и противоречить всему, что мы приняли ранее, у нас нет другого выхода, кроме как предпринять этот шаг, указанный Богом, и довериться Ему”⁵³.